В те уже далёкие, восьмидесятые, совсем другим был ещё наш старый железный мост: ухоженным и крепким. По его обеим сторонам находились пешеходные деревянные мостки с поручнями, на которых очень удобно и, главное, безопасно можно было стоять или сидеть с детьми и заниматься любимым делом — рыбалкой. Желающих всегда было полно.
Ну вот как-то стоим с четырёхлетним сыном. Он ловил ближе к мосту, как учила, а я размотала леску и зашвырнула подальше, в сторону озера Сиваш.
Хорошим был клёв у нас обоих. Едва успевала снимать добычу. Так обычно и начинали спокойно, а потом сынишка входил в азарт и неправильно собирал леску, запутывая ещё больше. Вот и в этот раз он уже не ловил, а от скуки звал меня домой.
Уходить не хотелось. А тут ещё вижу, леска напряглась, пружинит. Ну, думаю, головатого бычка, наверное, тащу большущего.
Каково же было удивление всех рыбаков, когда я подняла приличную камбалку (глося). Тут снова быстро и ловко отправила леску в том же направлении, подумав, что глоська одна не пришла. И в этот раз потяжелела леска, и я извлекла из-под перил ещё одну нормальную камбалу.
Гордость за такой необычный улов, буквально, распирала меня изнутри. Сын подсказывал: куда именно бросать снова.
Стали приближаться ко мне слева и справа стоящие любители и метить своими орудиями лова в уже облюбованное мной место. А я снова тащу что-то ещё более массивное, чем раньше, и молчу, чтобы не привлекать особое внимание.
Прямо, как в сказке Пушкина «Забросил старик в третий раз невод»…
И под всеобщий хохот я вытащила из воды совершенно новый желтоватый ботинок, видимо, итальянского производства. Едва успела отцепить обувь, как услышала обращение ко мне одного мужчины, бредущего босиком по мосту: «Женщина, пожалуйста, повторите свой бросок, — там должен быть где-то ещё и второй ботинок».
Мы с сыном так и не поняли: шутит ли он так, разувшись поздней осенью, или, действительно, случайно утопил свои новые ботинки в водах пролива? — кто знает.
Но, неожиданно для всех, рыбалка и прекратилась: клёв окончился.