Моряки и рыбаки говорят, что не дай, Бог, попасть в бурю на Азовском море, — это гораздо страшнее, чем на Чёрном.
— «Ну, — думала себе, — с чего бы это? Оно же в тысячи раз мельче Чёрного!»
Однажды в раннем детстве я с папой и его одним знакомым попали-таки к началу бури. Мы ловили бычки, а тучек вроде бы и не было над нами. А когда грянул гром, и молнии стали, буквально, полосовать, как бы деля море, на различные части, как пирог, уходя далеко вглубь водного пространства, — вот тут-то мне и стало страшно.
Но, оказывается, это были лишь «цветочки». Папа сначала загородил меня собой, крепко обняв.
Дядя, управляя лодкой, закричал: «Коля, волна! бери второе весло, не справлюсь!» Папа спокойным голосом приказал мне сесть на дно лодки и крепко держаться за лавку. Волна шла огромная, выше человеческого роста, — сразу и не поняла: что это за серая стена движется по морю. —
Никогда не приходилось вообще такое наблюдать.
Мы были вроде и не так далеко от берега, а через эти неожиданные препятствия, казалось, добирались целую вечность. На лодку пришлась часть волны, но и этого было достаточно, чтобы накрыть полностью всех нас.
Вычерпывать кинулись все, я тоже не отставала, вторая волна кинула нас на приближающуюся очень быстро мель, но не разбила совсем лодку в щепку, к нашему счастью, а сделалась пробоина.
Вода в лодку всё прибывала. Берег был совсем недалеко уже, но взрослые не знали точно: сколько ещё осталось перекатов (отмелей), характерных для нашего моря, ибо за каждым — снова следовала глубина.
Взрослые вели себя спокойно, не кричали друг на друга, не повышали голос и на меня, если что-то делала не так.
Думаю, очень боялись за меня, малую. Я почему- то знала, что в лодке, набиравшей воду, находиться ещё опасней, чем, чувствуя дно под ногами.
И, когда мужчины, измерив веслом глубину, выбрались из неё, я почти совсем перестала волноваться. Они не выпускали и меня из рук, и тащили лодку к берегу, в безопасное место.
В ту ночь я долго не могла уснуть. Слышала, как родители подходили несколько раз к моей кровати поочерёдно, прикладывая ладошку к голове, проверяя, не поднялась ли температура от пережитого или от простуды.