История современности - ознакомительные отрывки из книг современности - Беларусь, Украина, Россия. Белорусский Донбасс - как белорусы воевали на Донбассе
Фото увелич.
Игорь Ильяш, Катерина Андреева
Мемфис погибнет в марте 2016 года при штурме Пальмиры и будет посмертно награжден орденом Мужества 1-й степени. «Мы познакомились, когда набирались на донбасскую войну. Нет большой тайны в том, что значительная часть добровольческих батальонов формировалась в Ростовской области фактически в виде «частных военных компаний».
В одном из таких (батальоне «Степь») в июне 2014 года мы с Мемфисом и познакомились. Вместе заходили на Донбасс. Были на южном участке фронта, в Дмитровке. Вели бой в районе Кожевни. В конце июня после неудачной операции нас вывели на переформирование», — вспоминает Голиков.
В составе аналогичного отряда был переброшен в Украину будущий «вагнеровец» с позывным Омен.
«Я служил по контракту в 76-й десантно-штурмовой дивизии, проще говоря, псковский десант. Официально уволился я в феврале 2014-го, звание — капитан. Через несколько месяцев, в мае, мы уже находились «за бугром», то есть в Украине.
Первая командировка была в составе сводного отряда в ЛНР, большинство участников — недавно уволенные кадровые военные», — рассказывал он.
Финансировались такие батальоны наемников неплохо, особенно в сравнении с подразделениями, возникшими непосредственно на Донбассе.
Омен в интервью «Белсату» утверждал, что в его сводном отряде летом 2014-го платили 100 тысяч рублей чистыми (на июнь 2014-го — это около 3 тысяч долларов).
Голиков упоминает, что в «Степи» платили примерно в два раза меньше той суммы, что фигурировала в СМИ в качестве сирийских зарплат «вагнеровцев» (получается — 100—120 тысяч).
СБУ называет конкретную дату создания «ЧВК Вагнера» — 29 мая 2014 года. Уже в июне вагнеровцы оказались на Донбассе. К концу августа в группу входило более 300 человек.
При этом так и неясно, как именно выглядело подразделение в первые месяцы своего существования. Не исключено, что в самом начале «ЧВК Вагнера» мало чем отличалось от той же «Степи» или других сводных российских отрядов, забрасываемых на украинскую территорию.
Однако затем в российском Генштабе решили довести идею подобных «частных военных компаний» до совершенства — усилить секретность, ужесточить требования при отборе личного состава и существенно повысить оклады.
Так и появилось то, что теперь во всем мире называют «ЧВК Вагнера». Россия создала подразделение, способное выполнять деликатные боевые задачи, но при этом официально не имеющее отношение к государству. Получились классические «ихтамнеты», но с преференциями.
«ЧВК Вагнера» нужна, чтобы скрыть российские потери и официально не участвовать в наземных операциях, — объясняет боевик Павел Ш. — Парни воюют за путинские деньги, ФСБ их прикрывает.
Но насколько я знаю — у всех параллельно есть удостоверения российских военных. Ответственность они будут нести только когда в России власть сменится.
А пока много кто мечтает туда попасть — там платят реальные деньги. Я знаю парней, которые повоевали у «Вагнера» и теперь очень неплохо себя чувствуют: в России кризис, а у них дорогая машина и по 2—3 квартиры».
Разумеется, сами наемники ничего зазорного в этом не видят и обычно утверждают, что воюют все-таки не за деньги. «В армии офицеры и контрактники также получают надбавки за участие в боях, — рассуждает Святослав Голиков.
— А тут фактически — неофициальное подразделение вооруженных сил России, которое выполняет опасные задачи. Если родина платит за выполнение задачи — это прекрасно. Но это не главный фактор».
Тем, кто уже поучаствовал в российской интервенции на Донбасс, попасть в «ЧВК Вагнера» было не сложно.
*** Уже упомянутый Омен утверждает, что к моменту битвы за Дебальцево зарплаты рядовых специалистов у «Вагнера» в зависимости от сложности операции составляли от 100 до 350 тысяч рублей. Павел Ш., который как раз под Дебальцевом впервые столкнулся с «вагнеровцами», говорил, что наемникам платили по 10 тысяч рублей в день — т. е. 300 тысяч в месяц.
«Я не знаю, как точно у «Вагнера» оказался Леша Мемфис. Но вообще после того как мы уже попали в эту систему сбора добровольцев по линии «ЧВК» летом 2014 года, какие-то завязки у парней оставались — выйти на нужных людей не было проблемой», — объясняет Голиков.
Российский боевик Павел Ш. вспоминает, что в начале сирийской кампании вербовка в «ЧВК Вагнера» шла прямо в Краснодоне Луганской области. Набирали небольшими группами по 20—25 человек и только тех, кто воевал — причем не просто в окопе, а в контактном, стрелковом бою.
Эти группы отправляли в Краснодарский край, а оттуда — в Сирию. И для многих «ополченцев» это был отличный шанс заработать.
«Выйти на «Вагнера» было несложно. Достаточно подойти к своему ротному или комбату и сказать, что хочется в Сирию, что денег нет. Ведь «ополченцам» если и платили, то небольшие суммы. Много у кого, особенно у коренных жителей Донбасса, не хватало денег свою семью прокормить, и они соглашались ехать в Сирию», — говорит Павел.
Оценки количества наемников в «ЧВК Вагнера» разнятся. Российская «Новая газета» писала, что по состоянию на 2017 год речь шла о нескольких тысячах бойцов, в том числе в составе артиллерийского дивизиона и танковой роты.
СБУ осенью того же года сообщала, что общее количество «вагнеровцев» может достигать 5 тысяч человек. Командир подразделения — подполковник запаса, бывший офицер 2-й отдельной бригады спецназа ГРУ Дмитрий Уткин.
По данным «Фонтанки», из-за своего увлечения идеями Третьего рейха Уткин взял себе позывной Вагнер — отсюда и название формирования.
Тренировочной базой «ЧВК Вагнера» считается поселок Молькино под Краснодаром. Там же дислоцируется 10-я бригада краснодарского спецназа ГРУ.
Омен впервые попал в Молькино в декабре 2014 года. «В то время база выглядела как площадка с бараками, всю инфраструктуру построили потом, в начале 2016 года, когда началось активное вливание капитала в ЧВК», — вспоминает он.
Павел Ш. поехал устраиваться в «ЧВК Вагнера» весной 2017 года. По его словам, чтобы попасть к «Вагнеру» потенциальный наемник должен пройти несколько КПП, причем случайному человеку сделать это невозможно — только через личные знакомства и предварительные договоренности.
«В Молькино ни в коем разе нельзя говорить, что едешь в «ЧВК Вагнера» — между своими их так никто не называет. На КПП надо сказать, что ты в «компанию».
Они вызывают специального человека, тот спрашивает, откуда узнал про «компанию», проверяет документы. Если все нормально, то ты проходишь дальше.
Если проходишь все КПП — видишь мужиков, которые сильно отличаются от обычных военных, у них форма и машины песочного цвета, все с бородами», — рассказывает Павел Ш. о внешнем виде базы времен сирийской кампании.
По словам Павла Ш., звания в «компании» не упоминаются. Есть только группы и командиры групп. «Вагнеровцы» обращаются друг к другу по позывным, имена называть не принято даже в частных разговорах (чаще всего имен просто не знают).
Омен акцентирует внимание на том, что в «ЧВК Вагнера» к потенциальному наемнику предъявляются крайне высокие требования. «Распорядок дня и физические тренировки в Молькино более жесткие, чем в обычной армии... Я хочу подчеркнуть, ЧВК — это спецы, а не пушечное мясо, это не добровольцы.
Туда действительно можно приехать и оставить свои данные в заявлении, но человека без опыта боевых действий не возьмут. Это может быть Чечня, Донбасс или экс-бойцы спецподразделений вроде «Витязя» и «Альфы», — рассказывает он и дополняет:
— По ситуации на 2017 год среди обязательных требований также было наличие заграничного паспорта и отсутствие задолженностей (штрафов и кредитов)».
Если по всем параметрам наемник подходит — с ним заключают контракт и берут подписку о неразглашении, которая строго соблюдается. «В этой сфере в принципе нет привычки распространять слухи, а тем более насчет тех фактов, которые могут тебя раскрыть», — говорит один из наших собеседников.
В отличие от обычных боевиков, что воевали за ДНР и ЛНР, «вагнеровцы» в интернете с оружием не позируют. Если их и можно найти в соцсетях, то зарегистрированы они обычно под фейковыми именами.
Рассказывают, что на базе в Молькино в принципе запрещается пользоваться телефонами и ноутбуками.
«Если контракт подписал, то пути назад нет. А если ты подписал, а потом решил, что это не твое, то можешь и не вернуться, как нам сказали. Я так понял, что просто в спину стреляют», — рассказывает Павел Ш.
Сам он в последний момент от подписания контракта отказался — он хотел попасть в «ЧВК Вагнера» в качестве снайпера, но набирали на тот момент только бойцов штурмовых групп, где традиционно очень высокий процент потерь.
Высокие потери среди «вагнеровцев» — обычное дело. При штурме Пальмиры в 2016-м и в боях за Дейр-эз-Зор количество убитых и раненых исчислялось сотнями.
Под Дебальцевом, по словам Омена, «вагнеровцы» потеряли около 40 бойцов убитыми. Однако большого общественного резонанса в России эти потери не имеют — в этом как раз и заключается смысл подобных формирований.
«Ну, погибли и погибли — это же «ЧВКашники», — комментирует Павел Ш., который был свидетелем гибели группы «вагнеровцев» под Дебальцевом.
— А российские военные, которые непосредственно участвовали в боях с украинской армией (там заходили российские войска без нашивок) — мне говорили, что где-то в районе 800 человек тогда погибли.
Эти потери списали на суициды, ведь они не могут сказать, что те участвовали в войне на Донбассе, потому что Россия официально с Украиной не воюет.
Да, российская армия на Донбассе воевала под видом ополченцев. Но когда в Россию идут трупы, то Минобороны должно как-то объяснить, откуда они. Именно поэтому наемники значительно выгодней правительству, чем обычные контрактники».
Периодически российские СМИ сообщают, что «ЧВК Вагнера» вот-вот ждут большие потрясения. То пишут, что проект могут свернуть — мол, слишком сильно «вагнеровцы» засветились в медиапространстве и не все башни Кремля им благоволят.
То рассказывают, что «ЧВК Вагнера» скоро легализуют — не зря же Дмитрия Уткина пригласили на прием в Кремль, а потом появилось его фото с Путиным.
К тому же Путин еще 29 декабря 2016 года подписал закон о краткосрочных военных контрактах (до 1 года), который может быть заключен, в частности, в целях «пресечения международной террористической деятельности за пределами территории Российской Федерации».
Однако какие бы трансформации не переживал в будущем данный проект, ясно одно: как широкое явление, подразумевающее скрытое участие российских вооруженных формирований в конфликтах за рубежом, «ЧВК Вагнера» никуда не денется.
Ведь это краеугольный камень стратегии гибридных войн путинской России.