Юность беспокойная пора жизни. Неуемное любопытство, жажда познания мира толкают человека на всяческие авантюры. Так в своё время было и у меня.
Здесь, на сайте размещен очерк «Что есть Крученое Гирло» , да, загадало это «гирло» загадку, ответ на которую нашелся только 60 лет спустя.
Этот скромный уголок Азовского моря, именуемый морской лоцией «Генический Морской Район», неохотно выдаёт свои тайны и кто знает, сколько их ещё.
После «экспедиции» на Крученое Гирло, следующей меня манила загадка Промоины, её существование, наряду с Большим Гирлом, было непонятно.
Откуда мне в то время было знать, что на самом деле, ничего загадочного там нет, просто на наших глазах идет естественный геологический процесс опускания поверхности суши в этих местах и море берет своё, постепенно размывая песчаный промежуток между двумя островами материкового происхождения – Крячиный и Генгорка.
Если посмотреть последовательно топографические карты за последние 150 лет, можно проследить, как всё более суживалась в этом месте коса Арабатская Стрелка, окончательный размыв сдерживала только каменная отсыпка со стороны моря и когда её убрали, Промоина стала сквозной, превратившись в полноправный рукав пролива Тонкий.
Полет над проливом Промоина в Геническом районе на Арабатской стрелке
Только мне тогда думалось, что этот второй рукав пролива существует столько же, сколько и сам пролив, может даже и дольше и логично надеялся, что он продолжается в мелководном Сиваше в виде подводного русла, или, хотя бы, остатков русла.
В городе поговаривали, будто среди мелководий встречаются ямы и якобы там даже утонул один рыбак, ну а мне это служило подтверждением предположения о русле. И в один прекрасный летний день стартовала новая «экспедиция», на этот раз – на Промоину.
Для начала, обошел пешком всю извилистую южную береговую черту острова Крячиный от того места, где начинается Крученое Гирло, до самой Промоины. Ничего особо примечательного, одна сплошная отмель, глубина омывающих вод не больше тридцати сантиметров.
Множество, луж, лиманчиков и везде глубины 10 – 30 см. При таких глубинах, береговая черта, при разных уровнях Сиваша, может сильно изменяться даже в течение суток, оттого, на топографическую карту этих мест полагаться нужно с учётом вышесказанного.
Вообще, на вид болото болотом, но нога особо не вязнет. Морское дно мелководья лишено растительности, но усеяно порами – жилищами мельчайшего вида бокоплавов.
Для молоди кефали это корм и на мелководных пространствах можно видеть мелкие стайки этой рыбешки. Чайки сюда не залетают, они на мелких местах вообще не охотятся, опасаясь сломать шею на пикировании, так что у рыбешки, кроме человека, врагов здесь нет. Иной живности не заметил.
В одном месте увидел на бережке морскую шаровую мину. «Рогатая Смерть» лежала на песочке, выбив под собой лунку, но опасности из себя не представляла никакой, рога её были обломаны, в корпусе выпилено квадратное отверстие, через которое видно, что внутри пусто.
Бог знает, откуда взялась, какими путями, какими ветрами занесло её в эти болота. Хотя, что удивляться, помнится, по Азовскому морю, в сообщениях для мореплавателей после каждого хорошего шторма вплоть до 1968 года повторялись предупреждения: возможны плавающие мины.
Азовское море и в 2017 году после сильного весеннего шторма способно выбрасывать на берег всякие интересные штучки, например это бакен (?) был найден на берегу Арабатской стрелки в районе Чайки-2 и благополучно приватизирован местными жителями
Больше ничего на этом берегу увидеть не пришлось. На этом первый этап «экспедиции» закончился, теперь предстояло непосредственно заняться поиском подводного русла Промоины на водном участке Сиваша, заключенном между Крячиным островом и полуостровом Семеновский Кут.
Для этого пришлось пешим порядком достичь Крученки, пройти вдоль неё охотничей тропой и, выйдя к водам Сиваша, начать свои поиски. Я вышел вброд на водные просторы и всё более удалялся от берега, надеясь выйти на искомое русло.
Сначала двигался, уклоняясь в сторону Чонгара, что бы охватить как можно большую площадь, потом стал постепенно загибать левее и левее, описывая большой круг, с намерением под конец выйти к Промоине.
Со временем удалился от берегов довольно далеко, километра на три, наверное, благо брести по твердому, лишенному растительности дну, труда не составляло, да и глубины такие, что вода нигде не доставала до колен.
С неба палило набирающее силу утреннее солнце, горизонт дрожал и расплывался в испарениях. Берег всё более растворялся в мареве, исчез город на горе вместе с самой горой и вот уже только верхушки самых высоких тополей в районе пионерлагеря едва виднелись, потом исчезли и они, и сам я, наверное, для береговых наблюдателей, исчез, растворился без следа.
Это было ничуть непохоже на туман. При тумане солнца не видать, при тумане, по крайней мере, различаются пределы видимости хотя бы по земле, наконец, сам туман видишь, физически осязаешь, а тут земли нет, вода не даёт возможности определить, где же граница видимости и сам воздух абсолютно прозрачен, но в то же время, горизонт отсутствует и решительно всё куда – то подевалось.
Какое-то иное измерение. Меня окружала водная пустыня, мелководная, с абсолютно голым дном, без растительности, и не было видно в ней какой либо живности. Только раза два мелькнули невдалеке серебристыми молниями и исчезли мелкие стайки молодой кефали.
Пустынно было небо над головой, за всё время не пролетело ни одной чайки, да что чайки, ни одного комарика.
Пустыня пустыней. Никого и ничего, один только я в ней, для всех невидимый и сам никого не видящий. Один! Такого со мной ещё не бывало. С непривычки, в какой-то момент жутковато стало.
Не видать ни берегов, ни горизонта, недолго забрести туда, откуда не выбраться до ночи. Но эта боязнь мелькнула и исчезла: в небе вовсю жарило солнце, а с таким ориентиром не заплутаешь.
Поход по Сивашу продолжался, по морю, аки посуху. В какой-то момент вдали проявился из миражей истонченный силуэт человека.
Отделенный полоской марева от воды, казалось, он стоя парил в воздухе. Кто это, что делает? Постепенно мы сближались, стало различимо движение. Вот он взмахнул почти невидимой рукой, блеснул на солнце водный всплеск.
Спустя некоторое время донесся хлесткий звук удара по воде. Ага, это охотник за кефалью, догнав стайку, хлестнул по ней длинным стальным прутом.
Поднять оглушенную рыбёшку не нагнулся, значит промахнулся. Но он продолжал преследовать стайку.
Вот вновь взмах рукой, всплеск; в этот раз я не зевал, принялся отсчитывать секунды: и- раз, и- два… . На четвертой секунде докатился и сам звук. Прикинул по скорости распространения звука - километра полтора до охотника.
Далеко, однако, наносит звук по воде, на суше и за триста метров не услыхать бы. Однако, мы расходились и вскоре меж нами опять задернулся занавес миражей, я вновь остался один.
Мне бы взять по Сивашу ещё мористее, охватить большее пространство, но мысль, что маршрут становится слишком уж продолжительным, заставляли подворачивать и подворачивать в сторону Стрелки.
Наконец, показались верхушки тополей пионерлагеря, а над невидимой ещё горой стали проявляться крыши, трубы, мачты и верхушки самых высоких деревьев – там был город.
Я взял направление, что бы выйти прямо к Промоине и наконец, показался берег и вход в неё саму.
Поход был окончен, пройдено немало и если бы подводное русло существовало, я бы его пересёк, может и не один раз. Единственно что обнаружилось: от Промоины тянулась незначительная приглубость, начиная с метровой глубины и сходившая на нет метров через сто, это и всё продолжение её русла.
Н-да, результат «экспедиции» был мизерным, но это как-то не трогало, мысли были заняты новыми впечатлениями.
Выйдя на берег, оборотился лицом туда, откуда пришел, увидеть, как всё оно смотрится со стороны. Но там не было ничего, то есть, всё как всегда: вода, берега, далёкий горизонт и ничего боле.
Фата Моргана, фея миражей, затворила за мной дверь в свои чертоги. Однако, что было, то было. Побывать в центре миражей мало кому дано, мне запомнилось. Тем более, за всю жизнь немного случилось у меня происшествий, связанных с необычными природными явлениями.
Запомнились лишь полёт над Курильскими островами на самолёте, объятом синим пламенем, да случай, когда попал в самый центр сильной грозы в Донской пойме, в окружение беснующихся молний, самая близкая ударила в пяти метрах, иные били в десяти, пятнадцати, двадцати и т.д.
Согласитесь, миражи более милое дело. Мы с друзьями бывали там ещё не раз, выходили поохотиться на кефальку, но так выходило, что зноя такого уж не было или дул небольшой ветерок, только миражей мы не увидали.
С тех пор прошло много времени, сегодня Промоина полностью проточный рукав и подводное русло его, наверное, существует по – настоящему и достаточно глубокое.
Тому, кто захочет нанести визит фее с именем Фата Моргана, нужно иметь это в виду. Вот только не гарантирую, что она отворит вам двери.
Отзывы и обсуждение рассказа Владимира Дубровина "Фея миражей"
Идёт загрузка...
Владимир Дубровин
Фея миражей в Геническе - рассказ о странных явлениях в геническом проливе Промоина на Арабатской стрелке
Идёт загрузка...